Каэль: Закончив сегодня работу раньше, чем ожидали от него заказчики, но много позже, чем планировал сам, Каэль был расстроен - утро давно миновало, и не смотря на то, что, поняв что опоздает, он послал к нужному дому расторопного служку с письмом, было чему огорчаться. Убрав рабочее место и расписавшись в книге для мастеров, эльфик покинул массивное здание ювелирной. Дорога домой заняла бы у него меньше времени, если бы не тратил так много труда на осматривание по сторонам: но рано или поздно, знакомый дом вырос спереди, обещая приют после долгого трудового дня.

Мэллори: Когда полуэльф подходил ко входу в своё снимаемое жилище, он мог услышать за стенами приглушённые звуки и голоса. Возможно, это были соседи, а возможно и кто-то ещё, кто решил сделать любезный визит в его жилище, тем более слегка приоткрытая дверь как бы намекала… Внутри было четверо. Трое из которых бесцеремонно обыскивали скромное жилище Каэля, забирая буквально всё мало-мальски ценное, тряся его матрас, раскрывая нараспашку всё то, что можно раскрыть, то есть сундук, ящики, шкаф и прочие предметы интерьера. Они были тут уже полторы минуты, за которые добыли в этом доме неплохую добычу – благо эльф был искусным ювелиром. Только ещё одна фигура, принадлежащая женщине, стояла в стороне, держа руки на груди.
Ей не нужны были ценности, хотя шла она сюда с этой шайкой, с которой познакомилась недавно, якобы с этим мотивом. Но на самом деле с совершенно другим. Ограбление в центре города – это весьма и весьма дерзко, но убийство – это ещё куда более дерзко! Нужно было заявить о себе. И сегодня прольётся первая кровь. Первая кровь этих негодяев-грабителей. Пока что. Глупцы! Они, преисполненные алчностью, даже не обратили внимание на то, что девушка ничего не берёт себе. А зря.
Мэллори: ищно усмехнувшись, она молниеносным движением рук вытащила короткие клинки с пояса, мгновенно подскакивая к самому низенькому грабителю с арбалетом, безжалостно перерезая ему горло. Тот, не успев среагировать, встал на колени, булькая. Он выронил арбалет и, держась за шею обеими руками, упал на бок мешком. – Что ты делаешь, Мэл?! – испуганно закричал самый длинный и тощий из них: для него, пускай и начинающего грабителя из Нижнего, эта картина была шокирующей.
Но безжалостная Мэл уже воткнула острие левого клинка ему в живот, а правого в грудь, прямо в сердце. Последний же, самый опытный из них, не стал тратить время на вопросы. Мигом поняв в чём дело, он сноровисто выхватил длинный клинок грубой ковки и, подскочив к девушке с алыми волосами, замахнулся для удара. Она, уже вытащив клинки из тела поверженного врага, успела увернуться от его удара и сделала ответный выпад. Завязалась короткая потасовка, дом наполнился лязгом оружия. Но, похоже, она переоценила свои силы – противник оказался неплох, очень неплох!
Он, зарычав, одним резким движением смог полоснуть острием своего клинка по её левой кисти, заставляя выронить один меч. – Я убью тебя, подлая сука! – яростно закричал и оскалился. – Фабио, сюда! – крикнула девушка, чьи глаза запылали ненавистью и страхом. Вот-вот этот громила прирежет её! Это будет совсем некрасивая концовка её жизни, слишком нелепая и позорная. Но верный доберман, находящийся во дворике, услышав призыв, стрелой сорвался с места, врываясь в несчастное жилище эльфа, буквально от самого входа совершая длинный прыжок и вгрызаясь острейшими зубами в шею незадачливого обитателя Бездны, замахнувшегося для очередного удара.
Он, завопив от боли, повалился на пол от веса пса, который начал безжалостно рвать его горло, разбрызгивая капли крови и ошмётки кожи…

Каэль: - Феникс Священный!!! - Вскрикнул от ужаса не в добрый час появившийся в дверях своего съемного жилища юный ювелир. Удержаться от крика было невозможно - залито кровью было все, что можно было залить, и прямо на его глазах чудовищный монстр, в котором невозможно было узнать собаку, догрызал конвульсивно бьющегося человека. В голубых глазах Каэля встал не страх - в них заплескался дикий, ничем не прикрытый ужас! Забыв о том, что нельзя было подавать голос, забыв о том, что надо хотя бы закрыть дверь - хлипкую и ненадежную преграду между собой и покрытой кровью, как тенью, убийцей в его комнате - Каэль издал какой-то придушенный, невнятный звук, и, развернувшись, ринулся вниз по узковатой деревянной лестнице. Куда угодно, только бы подальше отсюда! Никогда в своей недолгой жизни он не видел зрелища страшнее!...

Мэллори: И, хотя боль в порезанной кисти давала о себе знать и очень даже неслабо, Мэл наслаждалась зрелищем бьющегося в агонии ублюдка, который посмел поранить её. Но вот в помещении появилась какая-то тень! И, издав что-то нечленораздельное, исчезла. Похоже, это был хозяин или ещё кто-то, не важно! Нужно было догнать, не дать уйти… Сорвавшись с места, Мэл выбежала из дома, успев до того момента, когда Каэль уже миновал последнюю ступень. Сунув клинок в кольцо на поясе, она в два широких и ловких прыжка она достигла его, хватая за шиворот, дёргая на себя и заставляя упасть к своим ногам. – Пикнешь или дёрнешься – убью! – негромко, шипяще, но очень-очень убедительно. С этими словами, поволокла его к лестнице и наверх…

Каэль: Каэля в буквальном смысле парализует от страха - шипящий женский голос звучит едва ли не страшнее объятий духа Хаоса. в которых он недавно побывал. А ведь свобода была так близка! Выход уже мелькнул впереди - как из легких вышибло воздух падением на пол. Его тащат наверх, и замерший было эльфик воспринимает это совершенно однозначно - скоро к крови людей на полу присоединится и его, Каэля, кровь. Обмирая от ужаса, с заледеневшими вмиг руками, посеревший как полотно, белокурый ювелир не смеет сопротивляться, а закричать бы позволили - и то не смог бы, сцепило горло жестоким спазмом. Только смотрит на окровавленную убийцу умоляющими голубыми глазами, в которых инстинкт, желание жизни, отчетливо заслонили все разумные мысли. Из комнаты пахнуло кровью, сильно и явно, и Каэль ощутил, что сознание заколыхалось, как мыльный пузырь - женское лицо, от которого он не мог оторвать взгляда, поплыло чертами...

Мэллори: Втащив тельце полуэльфа, практически не двигающееся, но тем не менее, живое, она прислонила его спиной к стене и захлопнула дверь в жилище. Доберман с окровавленной страшной мордой подошёл ближе, зарычав на полуобморочного. Девушка шикнула, пальцем показав ему, чтобы прекратил и пёс, затихнув, принялся с любопытством обнюхивать пленника вблизи, касаясь его нежного лица своим окровавленным мокрым носом, заставляя ощущать запах крови ещё сильнее… Запах крови смешанный с псиной. Мэллори часто приходилось иметь дела с людьми и нелюдьми в подобном состоянии. Это было неинтересно. Они не могли ощущать окружающее в полной мере, поэтому таких было неинтересно убивать. Поэтому она пока подождёт. Прислушавшись к звукам, убедившись, что как ни странно, никто, похоже, не обратил внимание на звуки битвы и крики умирающих, удовлетворённо улыбнулась.
Затем, отогнав пса подальше, чтоб не мучил несчастного, присела перед ним на корточки, заглядывая прямо в его помутневшие глаза. – Эй… Очнись, ты здесь, всё в порядке, я тебя не убью, – пообещала Мэл, махая перед его лицом своей рукой. Мэл не знала, как выводить кого-либо из такого состояния, как не знала, как оказывать какую-либо помощь. Всё, что она умела – это убивать

Каэль: Когда в него ткнулась окровавленная морда - Каэль был морально готов к смерти настолько, насколько к ней можно было быть готовым. В следующую секунду он ожидал клыков в плоть и отвратительного звука выдираемых из тела кусков...Но ожидание смерти - страшнее ее самой, и когда женщина отгоняет чудовище на четырех лапах, Каэля отчетливо затрясло. Он попытался отползти от обратившейся, наткнулся спиной на стену, попытался втиснуться в нее, заскреб ногтями по каменной кладке, как если бы стремился заставить ее разойтись и позволить ему пропасть за собой...Сдавленно, испуганно, умоляюще, сбивчиво шепчет глядя на Мэллори как кролик на уже распахнувшего пасть удава. - Не надо, пожалуйста, не надо, не надо...Возьмите все, возьмите, только не надо, не надо...- Побелевшими губами, с искаженным от первобытного ужаса близкой смерти прекрасным лицом - эльфик не может остановиться и прекратить умолять, как будто это единственное, что удерживает ее сейчас от удара.

Мэллори: – Заткнись, мразь! – закричала полуэльфийка, отвешивая резкую и хлёсткую пощёчину. Её глаза наполнились безграничным презрением, постепенно переходящим в ненависть. Казалось, что она лишь с трудом сдерживается от того, чтобы не прирезать его. Но, сдержав себя, успокоилась и начала стараться размеренно дышать, приходя постепенно в адекватное состояние. – Ещё подобное слово, тварь-полукровка, – с особенным презрением и ненавистью выделяя оскорбление, – и ты отправишься за ними! – кивком головы указывая на трупы грабителей. А ведь она сама была полукровкой… – Ты должен помочь мне, – показывая свою окровавленную кисть. – Быстрее!

Каэль: Пощечина обжигает щеку, почти сбивает его на пол - эльфик едва ли обладает такой же силой, как Мэллори. Хрупкий и легкий, он стукнулся о стену затылком, вспыхнули перед глазами короткие алые искры - но взбешенный голос привел его в себя еще быстрее. Ненависть и презрение в глазах женщины пугало еще сильнее оскаленных клыков ее пса. Каэль отрывисто кивнул, в кровь закусывая нежные сиреневые губы, пытаясь удержать рвущийся из горла крик-мольбу, и выпихнул из себя с трудом. - Бинт...мазь..я...я лекарь...я смогу...надо взять из комода...- Лекарь - не слушатель воды, который способен заживлять прикосновением. Будет ли ей достаточно? Каэль прижимает ладонь к дергающимся губам, закусывает тонкие пальцы, отчаянно пытаясь удержаться в сознании. И смотрит на Мэллори в упор.

Мэллори: Ещё какое-то время смотря в глаза полуэльфу, с презрением, но уже без прежней ненависти, Мэллори встала и, быстро добравшись до комода, который был открыт нараспашку. Всё, про что сказал Каэль, лежало на полу. Грабителям это было не нужно. А вот ей понадобилось. Наклонившись, осозновая, что она сейчас в неудобном положении, но зная, что пленник не посмеет сбежать и, тем более ударить в спину, взяла сказанное им в свою целую руку. Быстро вернувшись, вновь села на корточки и протянула бинт с мазью сидящему у стены, смотря ожидающе. Одновременно с этим прислушалась, так, на всякий случай. Всё было спокойно. Наверное, об этом событии узнают далеко не сразу! Забавный город, подумала она, усмехнувшись.

Каэль: Передышка была невообразимо короткой, но она все-таки была. Каэль дышит прерывисто, все еще бледный до синевы, и сейчас сиреневый цвет губ и бирюзвый отлив волос выглядят тон в тон к цвету лица. Когда он впервые протянул руку к принесенному - изящные пальцы ювелира ощутимо дрожали, да так, что бинт он едва не уронил. Испугался до крайности, успел-таки схватить за край, предотвращая падение на пол, побелел сильнее. Отчего-то стало совсем трудно дышать. Но разлитая по полу кровь - великолепный стимул, и Каэль принялся за работу. Облив хлопковый тампон очищающим настроем, аккуратно обработал рану, обеззараживая, отложил в сторону одну склянку. Взял вторую, с мазью - плеснул на кончики пальцев, и принялся наносить ее у разрезанных краев плоти...На женщину ресниц серебристых не поднимает, целиком сосредоточенный на том, чтобы удержать потряхивающую пальцы дрожь.

Мэллори: Мэллори вновь усмехнулась, наблюдая за потугами этого несчастного бледного паренька. Зрелище было презабавнейшим. Когда же он непосредственно приступил к обработке раны, на лице Мэл, ни смотря на острую боль, ни отразилось и тени боли. – Представляешь, эта тварь задела меня, – пояснила она, задумчиво посмотрев вверх, куда-то над оказывающим ей помощь. – А я даже не ожидала такой дерзости. Ну ничего, теперь он сдох, как свинья. – Улыбчиво и по-доброму закончила последнюю фразу. В красных её глазах, глазах цвета крови, мелькнуло наслаждение, как будто она испытывала его от того, что поведала ему о том, что случилось.

Каэль: Каэль низко склонил голову, затрепетав, когда красноволосая убийца нарушила молчание. Отвечать? Разозлит ведь. Промолчать? Решит, что чрезмерно горд и разозлится сильнее. Наложив на укрытую лечебной мазью рану бинт, и принимаясь за фиксацию, белокурый ювелир прошептал непослушными губами. - Рана затянется через несколько дней, г-госпожа...- Изо всех сил постаравшись выбрать наиболее нейтральную фразу из возможных. Под взглядом Мэллори видно только его серебристую макушку, низко склоненную над рукой.

Мэллори: И хотя Мэллори трудно было назвать существом хорошо разбирающимся в психологии других существ, она всё-таки очень легко поняла, что полуэльф слишком боится её и поэтому говорит, максимально фильтруя свои слова, выражая свои мысли максимально корректно и нейтрально. Это ей не нравилось. Очень. Но что было ожидать от перепуганного насмерть, по сути ещё, ребёнка? Уж то, что перед ней слишком зелёный полуэльф, она определила без труда. – Ты должен быть со мной искренним, понял? – беспрекословным тоном произнесла Мэллори, без перерыва буравя своими глазами глаза Каэля. – Говорить всё, что на уме, понял? Если я почувствую ложь… – она не договорила, но было понятно, что последует за этой провинностью.

Каэль: У Каэля задрожали руки так, что он краем сознания порадовался только что затянутому последнему узелку на повязке. Вряд ли бы смог сделать тоже самое минуту назад. Задрожали руки, горячий клубок страха внутри подступил к горлу, обжег глаза предательски собирающейся влагой. Почему он не был рыцарем? Почему не мог дать отпор?...- Да...д-да, госпожа, я понял вас. Я не буду... лгать. - Глотая ставший вдруг таким горячим воздух, прошептал Каэль. Задание было выполнено, и руки ювелира бессильно опали вдоль тела - что будет дальше, он не знал и страшился даже загадывать. Поднять взгляд на женщину было сродни подвигать гору.

Мэллори: – Ну что же ты боишься, малыш… – сладким голоском молвила полукровка, осматривая предмет его работы – свою руку, со всех сторон удовлетворённым взглядом. Похоже, что на этот раз ему повезло, во всяком случае пока что она убивать его не собиралась. Мэллори не знала, зачем ей нужен был этот паренёк, но пока что она была им заинтересована. Правда, сама не понимала – чем же он так её заинтересовал. Может, своей странно-красивой внешностью? О нет, чем-то другим, более глубоким… Пока что ещё неизвестным ей. Нужно было решать, что делать дальше. – Ты пойдёшь со мной в Нижний. – беспрекословно и холодно закончила. А затем, встав, рывком подняла его на его ватные ноги. – Возьми мой меч и дай его мне. – Указывая пальцем правой руки на в сторону валяющегося в крови короткого клинка, точно такого же, как висел у неё на поясе с правой стороны.

Каэль: В Нижний?! Каэль все-таки не упал в обморок только потому, что его в этот момент вздернули на ноги - перепугавшись так, что посмел схватиться за красноволосую убийцу. Пытаясь удержаться на ногах. Отдернул руки, как будто женщина была раскалена до красна, и одарил ее взглядом, полным панического ужаса - куда только и девалась только что появившаяся апатия! Брошеная пару ночей назад фраза о борделе резко приблизилась к реальности, заставила задрожать коленки. Каэль, не помня себя от ужаса, не бросился за мечом, а упал вновь на колени перед Мэллори. - Госпожа, пожалуйста! Сжальтесь! Не надо...не надо в Нижний! Лучше убейте меня...убейте прямо сейчас, чем...чем...- Договорить он не смог. Шутка Рэйна о том, что он предпочтет побои - борделю, стала явью. Только альтернативой эльфик без раздумий выбрал смерть.

Мэллори: Страх полуэльфа был столь сильным, что Мэллори невольно удивилась. Чего он так боится в Нижнем?! Похоже, что этому что-то явно поспособствовало и это было видно невооружённым взглядом. – Ты боишься Нижнего больше чем меня? Что там такого может быть страшного или, быть может, кого? Отвечай, быстро отвечай! – первую половину фразы – спокойным, беззаботным и любопытствующим тоном, вторую – резко и зло, хватая его за плечо, с силой его сжимая. Глаза, запылавшие такой привычной для неё ненавистью, вновь устремились в невинные глаза эльфа, сверху вниз.

Каэль: Каэль вскрикнул от пронзившей плечо боли, и предательские слезы все-таки хлынули из глаз, окончательно разбивая надежду на хоть какую-нибудь стойкость. Хотя - трудно говорить о ней, умоляя на коленях о чем-то. Задрожал, как пойманная в железный хват силка птица, и прошептал, не смея лгать. - Я не хочу в бордель, госпожа... не смогу...я не могу...лучше смерть...- Для воспитанного в идеалах, которые у жителей Нариона вызывали то смех, то недоумение, то раздражение, эльфика перспектива оказаться в притоне, где за тело платили звонкой монетой - была пугающей смерти, хуже пыток. Все существо противилось и мысли "Не даруй поцелуя без любви", а ведь там, в Нижнем, поцелуями дело ограничиться явно не могло. Каэль трепетал, замирая от страха и собственного безрассудства, но не отводил взгляда голубых глаз, полных мольбы, от лица Мэллори. Лучше он разозлит ее сейчас, и красноволосая убьет его. Лучше.

Мэллори: Но красноволосая не разозлилась. Нет. Внимательно, не перебивая, она слушала, как говорит стоящий на коленях полуэльф. Для него – смерть была менее страшной карой, нежели то, что он может оказаться тем, чьё тело покупают ради низменной страсти. Её глаза, по мере того как он говорил, наполнялись искренним интересом и каким-то очень-очень странным блеском. Зрачки неожиданно сузились. Она вновь села перед ним на корточки и, приобняв правой рукой за шею, приблизила к себе, ощущая своей грудью его грудь, ощущая, как бьётся яростно в ней его сердечко. Кажется, она наслаждалась этим стуком, слушала его, прикрыв слегка глаза… А потом вновь открыв их. – Кто напугал тебя этим? – голос мягкий, ласкающий, даже успокаивающий… Но требующий ответа, искреннего и понятного. Он мог почувствовать, что в случае его молчания или лжи, ему не сдобровать.

Каэль: Каэль был готов ощутить карающий удар - но красноволосая взамен подарила объятие, и это...заставило паниковать еще сильнее. Под пытками эльфик не смог бы угадать, каким будет ее следующий шаг - слишком отличалась эта женщина от всех тех, кого довелось ему встретить за короткую жизнь на острове. Ресницы ювелира затрепетали, опускаясь на блестящие от слез глаза, и он ответил сдавленно, пытаясь удержаться от нового прилива влаги на щеки. - Я был несколько раз...в Нижнем, госпожа...Заблудился...два раза...Люди там обращали на меня внимание...И я читал...а потом мне рассказали друзья...друг, который вывел из Бездны во второй раз...он был зол, так зол...говорил, что с моим лицом нельзя быть там...иначе я...иначе меня... - У Каэля дрожали сиреневые губы, и выговорить страшное слово "изнасилование" он не мог. Совсем не мог. От красновлосой пахло потом и кровью, и все-таки - чем-то женским. От него же - эльфийскими духами, цветами и свежестью. И вокруг пахло смертью так, что эльфик зажмурился.

Мэллори: – Друг? Оу… – произнесла она негромко, задумчиво, смотря куда-то мимо эльфика. Пальцы её непроизвольно стали поглаживать его плечо, затем плавно переместились на щёку, касаясь её длинными ноготками. – А хочешь мы вырежем какой-нибудь бордель подчастую, а, хочешь? – вопросила с любопытством, озорными глазами смотря в его глаза в очередной раз. Такой полуэльфийку можно было увидеть редко, очень редко. Практически никогда. Доберман Фабио, с уже относительно чистой мордой (вылизал, видать), подошёл поближе, уткнувшись между ними. Идиллия прямо! – Мы заставим страдать этих любителей похоти, этих тварей, которые покупают плотские утехи и продают их! Хочешь?! – хватая рукой того за нежные, чистенькие волосы, но не сильно, не причиняя боли, лишь немного приподнимая их, лишь слегка ощутимо. – О да, давай прольём лужи крови на смрадном полу одного из этих нечестивых домов… – Подняв мечтательно-безумный взгляд вверх.

Каэль: "Таким не перечат, таким не перечат, таким не перечат..." - испуганной птицей забилось в мыслях Каэля. Глаза пришлось торопливо распахнуть обратно - темнота, в которой слышался только ее голос, в которой так отчетливо ощущались ее прикосновения, оказалась более пугающей. Хотя, увидев мечтательно-безумный взгляд, эльфик усомнился в своих мыслях. Ситуация сама по себе была сводящей с ума - стоять на коленях в луже крови, рядом с женщиной, которая, посмеиваясь, предлагала спокойно убить как минимум несколько десятков людей, и одновременно - гладила...Подцокавший по полу пес оказался последней каплей - запрокинувший голову, дрожащий ресницами, Каэль посмел (немыслимо! самоубийственно!) прошептать. - Нет, госпожа. Не хочу. Я...я никому не желаю смерти. - Кроме себя, по всей видимости. Подняв ладони, эльфик несмело взял ее руку в свои, и, поднеся к губам, поцеловал вдруг тыльную сторону - как касаются руки леди после просьбы. Наверное это был совсем ненормальный эльфик.

Мэллори: Не намного более ненормальный, чем Мэллори. Мечтательность из её глаз пропала, словно её и не было, уступив место огню, но не ненависти, а огню возбуждения и восторга, смешанного с непониманием. Смотря на него недоверчивым взглядом, Мэл, не сопротивлялась в момент его нежного, трепетного поцелуя. Её зрачки вновь сузились от парадоксального, по сути своей, события. Её никто. Никогда. Не целовал. Отчасти это обуславливалось тем, что те, кто пытался, умирали раньше попытки. Отчасти тем, что желающих не находилось. Полуэльфийка вдруг почувствовала, что её сердце дрогнуло, коротко, едва заметной вспышкой, вновь превратившись в жестокий, бесчувственный камень. Ручка отпустила его волосы и опустилась на украшенную рукоять короткого меча, что висел на поясе, вытаскивая его оттуда. Взяв его ловко за острие двумя пальцами, протянула эльфийку рукоятью вперёд. – Убьёшь его? – осторожным кивком указывая на добермана. – Не бойся, он не понял, что я сказала и не успеет среагировать. Просто перережь горло, и дело с концом, – объяснила тихим, мягким тоном.

Каэль: Каэль вздрогнул, посмотрел на предлагаемый ему клинок так, как будто это была черная гадюка, которая готова была вот-вот кинуться и впиться жалами в его руку. Посмотрел на стоявшего вплотную пса - страшного, с окровавленной мордой, который только что на его глазах рвал еще живое тело человека. Потом перевел опять взгляд на Мэллори - пронзительно-голубой, ясный, чистый как летнее небо взгляд, и отрицательно покачал головой. - Нет, госпожа. Не убью. Я боюсь его, но не желаю ему смерти. Он...он ведь, наверное, достойный пес. Для вас - преданный спутник и послушный. Я...я не могу убить. Я лекарь...я давал обещание спасать, дарить жизнь...- Нежные, как у девушки-аристократки, ладони эльфика легли поверх руки Мэллори, которая сжимала кинжал за лезвие. Каэль попытался забрать оружие - чтобы отложить его в сторону. Он был...испуган, потерян, зажат - но когда говорил ей свое решение, глаза сияли совершенно особым внутренним светом. Он верил в то, о чем говорил.

Мэллори: Смотря в эти глаза, Мэллори не знала, что делать и что говорить. Полуэльф восхищал её, но она скрывала это в данный момент. На лице – непроницаемая каменная маска. Глаза холодные, без привычного презрения, без ненависти и даже без огня. Нежные руки Каэля не скидывает, ощущая, не без удовольствия, их тепло. – Этот, – кивком головы указывая на бледную тушу грабителя с разорванным горлом. – Не единственная его жертва. Сотни смертей за этим псом, и далеко не все грешны, как этот. Даже дети, – убеждая как будто не его, а саму себя. – За этим псом даже дети. – Без эмоций смотря в глаза паренька-лекаря, как будто пытаясь убедить его во всей аморальности происходяшего. – Убьёшь – избавишь мир от кусочка зла… – Тут, вдруг, не выдержав, задрожала от ярости, хватая эльфа за ворот его одежд, к себе насильно приближая. Ловко развернув клинок, ткнула ему в район живота, удивительно точно определяя, где ткань, а где начинается плоть, касаясь её, но не протыкая. – А меня?! Меня убьёшь?! Я не буду сопротивляться! – так же резко разворачивая клинок обратно, острие уже в районе её сердца, а рукоять – в нежной руке эльфика, насильно всунутая. Глаза полны ненависти и презрения…

Каэль: Каэль вскрикнул, когда сталь уперлась в живот, и замер было...но меч развернулся обратно, и в ладонь ткнулась рукоять. Влажная от крови...или это вспотела его ладонь? Такие яростные глаза, и так рядом - не смотрит, как будто пытается прожечь его насквозь силой духа. Каэль отвел локоть назад...и разжал пальцы - меч, глухо звякнув, упал на пол, погрузившись в кровь, которая уже успела остыть. - И вас не могу, госпожа. - Кротко произнес белокурый эльфик, и (воистину идиот!) положил вдруг ладони ей на плечи. Не сжал, не схватился, ничем не ограничил - просто дотронулся до напряженной линии мыщц. - Многие из живущих достойны смерти. Но еще больше есть мертвых, кто достоин жизни. Я не смею решать. Пожалуйста, госпожа...Не надо. - "Не надо, не надо, не надо" - заладил он, и не прекращает. А что именно "не надо", и сказать бы толком не смог. Но вот же - растерянно погладил ее открытые плечи, как будто это помочь могло. И робко улыбнулся.

Мэллори: – О, значит, прощаешь меня за то, что стольких убила… – холодно, мрачно, не предвещая ничего хорошего. Не смотрит уже в глаза ему, смотрит мимо, за спину, отсутствующими взглядом. – Все – эгоистичны… Все живут лишь только ради себя. А мораль – это просто ограничение, которое, на самом деле, не нужно ничего. Людьми, эльфами и нелюдьми управляют инстинкты. Свободны те, кто делает то, что хочет, – вдруг начала говорить Мэл, обхватывая свою талию руками. – Те, кто живёт плотской жизнью – свободны. Те, кто убивает ради денег – свободны. Я – свободна. Я хочу убивать и я убиваю… – всё, что говорила, спокойным, уверенным тоном, но на последних словах эльфик мог заметить, что голос её предательски дрогнул. И вновь её глаза устремлены в глаза лекаря, сверлящие, пронзительные.
– Паладины, рыцари, прочие следующие добру и справедливости воины, иные святошы и всякие там благородные разбойники – лицемеры и твари… И даже ты. Ты такой же, – ткнув в его грудь пальцем. – Потому что вы тоже хотите благ… Признания, любви, но вы хотите этого за своё благородство, за свою мнимую честность… И даже похоти просят ваши инстинкты… Банальной и грязной, – презрительно, так, словно сплёвывая. Мэллори быстро встала, сбрасывая нежные руки с себя. Нет. Она первый раз была не уверена в себе и своих мыслях, озвученных сейчас вслух. Этот полуэльф был слаб, но в тоже самое время он был силён. И он был свободен. Свободен над другими. Даже над ней.
Это заставило её сердце забиться и, стараясь унять приближающиеся эмоции, она вытеснила их яростью, вдруг ударив Каэля в грудь сапогом, заставляя упасть на пол. Затем, встав ему на грудь этим же сапогом, согнула ножку в колене, гибко выгибаясь вперёд, лицом своим приближаясь к его лицу практически вплотную, обдавая его горячим своим дыханием. – В Бездну отправишься хочешь? Отдам за так в первый попавшийся бордель. Хочешь? Простишь меня после этого? – улыбается нагло, демонстрируя свои зубы.

Каэль: - Я не стыжусь того, что желаю любви. ибо не знаю ничего в мире, что было бы сравнимо с этим чувством. И я недостоин ни прощать вас, ни судить. - Успевает ответить Каэль, прежде чем лопатки больно ударяются о пол, а потом - в грудь упирается тяжелая подошва сапога. Ахнул, напрягся, задышал чаще - хоть было это сейчас сделать куда как тяжелее. Массивной красноволосую не назвать - но Каэль тонкокостен, и сломать ему что-то в теле - только нажать сильнее. Прекрасное лицо эльфика искажает судорогой, когда женщина продолжает давить, склоняясь над ним, скребут пальцы по мокрому ворсу ковра. - Вы...поступите так...как посчитаете нужным...- Выдавливает он, приподнимается коротко грудь на вдохе. И выдохом звучит жалобное, и близко-близко вновь наполнившиеся болью голубые глаза. - Госпожа...не мучайте меня...

Мэллори: Ну, положим, подошвы её сапог не тяжелы, а очень даже легки, но не в этом суть. Устало вздохнув, понимая, что бесполезно с ним спорить и что-то доказывать, убрала ногу с его груди, хватая за ворот одежд вновь и рывком поднимая на ноги, одновременно выпрямившись. – Подними меч, дай мне, – короткий, сухой приказ и кивок головы в сторону меча второго, что всё ещё лежал в луже липкой холодной крови.

Каэль: Каэль ничего уже не понимал. Не происходящего, ни ее мотивов, ни того, что будет с ним в следующий момент. Резкие скачки эмоций, пережитый ужас, липкий страх - оставили вдруг внутри странное опустошение, как будто от перегоревшего пепла костра. Притупился даже ужас перед перспективой оказаться в борделе Нижнего района - как будто нервы обернул кто-то мокрой ватой. Каэль был впечатлительным и очень нестойким эльфиком. Оказавшись снова на ногах, он поднял окровавленный клинок и протянул его женщине рукояткой вперед, не вздрогнув, когда ладони окрасились кровью. Помятый, с алыми пятнами на светлых одеждах и нежном лице, и смотрящий в пол.

Мэллори: Приняв из его рук клинок, она наклонилась, чтобы взять тот меч, которым минуту назад тыкала в живот Каэлю, а затем себе в грудь. Подойдя к одному из трупов, отёрла их о его одежду, сунув в кольца по бокам на поясе. Тряхнув головой, подошла снова к эльфу. – Меня называй Мэл, и никак иначе. – беспрекословно. – Кстати, как зовут тебя? – уставилась в ожидании ответа. В тёмной душе Мэллори было похожее ощущение – ощущения угаснувшего, пылающего доселе огня.

Каэль: - Каэль, госпожа. Мое имя Каэль Лавора. - Негромко ответил ей эльфик, все так же пристально рассматривающий носки своих сапог. Носки были тоже в пятнах. Куда не кинь взглядом - трудно было не увидеть кровь. Как они пойдут по улице? Она одета в черное, не так заметно - но на нем, на плаще, на лице, на руках...Впрочем, Каэль подумал об этом мельком, краем сознания, мимоходом удивившись причудам мыслей. Стоя в комнате полной трупов, перед женщиной которая с равными возможностями могла снять с него голову, развернуться и уйти, или же превратить жизнь в нечто более страшное - он думал о том, что по улице непристойно ходить в таком виде. Эльфик передернул плечами, и издал короткий, нервный смешок.

Мэллори: – Мэл, идиот! – злобно воскликнула, отвешивая ему сильную и резкую пощёчину, которая заставила его повалиться боком на пол, но она успела схватить его другой рукой, не давая упасть. Несколько секунд девушка буравила его злобно-пронзительным взглядом, а потом, вдруг, прочитав ранее посещавшие его мысли, произнесла. – У тебя есть чистая одежда? Любая. Ты должен быстро переодеться, ибо мы пойдём по городу и нам не нужно привлекать лишнее внимание, – объяснила она, ощутив, как в ладонь ткнулась морда скульнувшего пса. Мэл потрепала его по голове, наблюдая и ожидая.

Каэль: Каэль и сам не заметил, как сорвалось с губ обращение. Как нельзя более ярко давало себя знать пережитое напряжение - обычно он был куда более сообразителен. Но грубая сила - не всегда плохой учитель, и напоминание входит в мысли вместе с заполыхавшей от удара щекой. Упал бы, не подхвати под локоть жесткая рука. Ахнул, вздрогнул, отрывисто кивнул. - Да...Я понял, Мэл. - Хотел добавить "Простите", поднял взгляд на хищное лицо с недобрыми глазами, и прикусил язык. Послушание - показалось лучшим выходом из ситуации, и Каэлю было не занимать смирения. Отступив к вороху одежд рядом со стенным шкафом, он тратит пару минут на то, чтобы выбрать подходящее. Без пятен крови, без грязи. Шелка и вышивка, бархат и добротная кожа - гардероб девушки или эльфа, привыкшего к красоте вещей вокруг. Бросив короткий взгляд на Мэллори, через плечо, Каэль переоделся - заикнуться о том, чтобы на него не смотрели, не посмев. Заляпаную кровью одежду сменил другой набор - светло-бежевый, наброшен на плеч плащ. - Я готов...Мэл. - Обернувшись, Каэль отошел от шкафа, нервным, неспокойным движением поправляя высокий воротник.

Мэллори: Терпеливо ожидая и отсутствующим взглядом смотря на то, как он одевается, хмыкнула. – Забавный нарядец, пышный такой. Жаль, но я думаю, что в борделе тебя переоденут, шлюха, – издевательски произнесла полуэльфийка, осматривая привычно презрительным взглядом Каэля с ног до головы. Затем она задумалась о том, как бы им пройти до Нижнего ни вызывая подозрений и побыстрее.

Каэль: Казалось бы - смирился, и вроде бы - устал сопротивляться, и нет сил - а вот ведь. Брошенное ею слово, хлестнуло по гордости (каковая у Каэля была не смотря на кроткий нрав и мягкость характера) едва ли не сильнее пощечины, ударившей минутой ранее. Слова ранят сильнее оружия - Каэль знал это, и всегда был вежлив. Но быть "по ту сторону лезвия" ему доводилось редко. Вздрогнул, отвел взгляд, накрыл губы задрожавшими пальцами и коротко, отрывисто произнес. - Я выбирал себе одежду, как пристало на моей родине, Мэл.

Мэллори: Они покинули жилище. Полуэльфийка не замела за собой следов жестокой расправы над соучастниками-грабителями – оставила специально для того, чтобы жители Нариона узнали о ней. Успешно миновав с Каэлем Центральный район, не привлекая лишнего внимания ленивых стражников, спустились в Бездну. Где направились к одному из борделей. Там Мэллори продала несчастного полуэльфа и получила за него немалые деньги. Так Каэль оказался в месте для него наиболее пугающим и ненавистном. Теперь его дом – «Восточные сказки».

Подпись автора

А вы тоже всегда путаете болевые точки с эрогенными зонами?