Кайдо: По крайней мере он соизволил сменить повязку. На долго ли? Потому как снова берег, снова «Undome» в руках, и новая попытка заставить работать правую руку не взирая на рану. Нет, конечно можно и подождать, пока все заживет и срастется. А если эта возможность обломится и придется взяться за оружие раньше? Или это просто попытка найти себе занятие на время? Достичь чего-то нового. Но чем меньше болит все-таки затягивающаяся не смотря не на что рано, тем больше надоедает это занятие. Вот и сейчас татуированый опустил острием клинок вниз и выдохнул, безразлично наблюдая за морем, просто стоя на месте.

Джесра: Кайдо: Хлопки в ладоши, и девичий смех поодаль от воина, что только что с клинком тренировался. - Ай, какой молодец - даром что воин в две трети, а как на песке танцуешь славно! Глазам отрадно смотреть, сердцу утеха. - Шагнув вперед, Джесра подходит ближе к мужчине, позвякивая при каждом шаге - едва-едва слышно, но в то же время не для чуткого слуха нечеловека. И как подкралась так незаметно в первый раз? Верно, ветер не с ее стороны шумел. Сняв с пояска небольшую фляжку, она с улыбкой протягивает ее Кайдо. - Ты, верно, утомился воин? Не откажись от подношения, ибо нечем мне выразить более удовольствие от наблюдения за тобой - а тебе может, кстати будет после упражнений горло смочить...Не вино там, отвар фруктовый, легкий.

Кайдо: Реакция на аплодисменты была… да простая. Голову повернул, несколько секунд наблюдая за девушкой, после чего отвернулся снова. Выдохнул, как не в чем не бывало, поднял перевязь, заправляя оружие. А после и рубашку поднял, перекинув на руку. – Вырази его в другом месте. – Тихо советовал татуированый, чуть повязку съехавшую с плеча поправил и просто обогнув девушку подошел ближе к воде. Нет, не пить. Всего лишь лицо умыть холодной водой. В себя прийти, прежде чем вернуться в город. Все-таки стоило показаться на глаза Рыжему, потому как другого занятия в этом городе он себе не находил.

Джесра: Девицу не особенно расстроил отказ мужчины, вешая вновь фляжку на пояс, она лишь плечиком повела.
- Ну, на твердое нет и суда нет - ты мне чай, не возлюбленный, чтобы отказом сердце разбивать. - Взгляд на спину ему устремила любопытный, как и подобает девице, встретившей мужа вида весьма приятного и таинственного. И лишь обернувшись в этот миг, можно было бы заметить проскользнувшую по губам усмешку - игроничную и предвкушающую, не к лицу миловидным простушкам.
- Что, воин, день миновал тяжелый, и вечер не весел? А хочешь я тебе погадаю? Порой чуть полог будущего приподними, и кто знает - чего можно избежать и что прибрести...Есть у тебя цель в жизни, воин? Есть любимая, чтоб сердце стучало быстрее? Враги для азарту крови, иль друзья для покоя в миру? Коль есть - то обойду тебя стороной, счастливого такого, а коль нет - обернись, вдруг судьбу укажу?

Кайдо: Холодная вода… как кстати. Что бы выдохнуть. Что бы с каждым словом девицы избежать искушения. Он слишком давно не убивал, а она слишком много говорит. Цель? Цель…. Вот сейчас цель. Прийти к Рыжему без оружия и выжить после этой встречи. Любимая? На этой ноте даже губы на миг дрогнули в усмешке. Враги? Самое печальное – даже их не осталось. Друзья. Да, конечно. Волк, с которым они нынче морду друг другу в «Серой собаке» били, и храмовник, которого он сам лично однажды убивал. Волчекровый так и замер на эти секунды у воды и только когда прозвучали последние слова поднялся на ноги, оборачиваясь. Окинул девушку внимательным взглядом, цепляясь холодным двуцветием за образ и не за что конкретно. Он просто думал, что ответить. – Ты все сказала? Если все, то проваливай, пока руки, ноги целы. – Может и грубовато сказано в адрес столь миловидной девушке. Зато честно.

Джесра: - Понимаешь, если я уйду сейчас - то к чему тогда подходила вообще? Вроде как, и толку не случилось, и сама себя испугалась. - Улыбнулась в ответ девица, ничуть не расстроенная неласковому (более чем!) приему со стороны незнакомца. Притопнула пяткой, звякнула браслетами, усмехнулась дерзко, глядя с разноцветные глаза с вызовом и озорством. - Чтоб мне все сказать - тебе и седьмицы не хватит слушать, духов избранник! Что кидаешься на всякое слово, точно пес бесхозный, недоласканный, недокормленный? Или оскал уже первой натурой стал? Так зачем тогда на свете живешь? Давай погадаю тебе - чай, не медовый, не растаешь после этого!

Кайдо: Не воспринимал Кайдо сейчас все слова девицы. Только за отдельные фразы цеплялся. Просто не вольно, от того что слышать приходилось. Было уже и собрался своей дорогой, как остановился, усмехнулся и не оборачиваясь двумя пальцами по татуировке с волком постучал. – Зачем тебе я, если ты и так все видишь? Я и есть Пес. И пока бесхозный. У меня даже прозвище Щен. Довольна? – Он собирался еще что-то сказать. По глазам видно. Потому, как из двуцветия ярко ожило желтое око. Плохой знак. Потому волчекровый и решил промолчать, что бы не разжигать самого себя. Только несколько раздраженно, но сдержанно выдохнул, все-таки зашагав дальше.

Джесра: Девица в глаза всматривается - да смеется, словно и не дразнит словами, интонациями, движением весьма опасную личность. А незнакомец такой и есть - с перовго взгляда видать, если слепым не быть. - Видать, оттого все еще ты Щен, что лапами уши от мира закрываешь, морду прячешь, глаза зажмурив, и хвостик поджав! - Звонко кинула Джесра вслед мужчине, словно стрелу в спину прямую выпустила - тоном насмешливым, гордым, снисходительным. Не стрелой ударила - точно плеткой витой из слов щелкнула, его задеть пытаясь. Гордость и попытка сдержать угадывались в нем, и Джесре было интересно - насколько первое сильнее второго окажется. - Кто даром в грядущее зрит, попусту его не тратят, щеночек. А кто же возьмет тебя, если ты всякую руку, что тянется погладить аль подкормить - если зубами не цапаешь, так рычанием отдернуться заставляешь? Отчего убегаешь так быстро, щеночек - колет правда моя глаза, и боишься за то мне же голову откусить?

Кайдо: Лучше бы шел он своей дорогой и не слушал слов ведьмы. Кстати, именно так мысленно окрестил татуированый девицу, которую с каждой секунжой хотелось заставить замолчать все больше. И чем дальше, тем больше это желание перерастало в заставить замолчать на всегда. Как же его раздражало, когда кто-то начинал лезть в душу, или в голову. В его прошлое, или будущее. Помнится лиса только манипулируя этой его чертой характера буквально вытащила еще мальчишку с того света. А сейчас волчекровый остановился и снова развернулся. Пальцы немного беспокойно по рукояти катаны прошлись, словно одернутые и… снова на ней сжались, а Щен оказался совсем близко, просто сделав несколько шагов. Кто сказал, что восточник не направит оружие на девушку? Не смешите. Он делал это неоднократно. Он асассин. Убийца. Вот и сейчас почти не слышный щелчок, как ритуал, перед тем как сталь на вытянутой руке в сторону девицы.
– Еще раз п р о ш у. Закрой свой рот и… проваливай. В последний раз. У меня плохое настроение, что бы трепаться со всякими идиотками. Проваливай. – Уже тише и короче повторил Кай, пока просто наблюдая.

Джесра: - Готова поставить в заклад свою голову, что у тебя не бывает хорошего настроения, Щен. Хочешь от меня избавиться? Разворачивайся и беги. Прыгай вперед и маши клинком. Но ты ведь не хочешь. - Пробежались пальчики девицы вдоль руки тонкой, подцепили браслет, сняли. Смотрит в его глаза неотрывно, легкомысленно накручивая на пальчике обруч - такой вроде был небольшой, а как крутит - вполне за игрушку сойдет. Не оружие, явно - гладкий да легкий. - Кто знает - может я твоя судьба, голову сейчас снесешь, а потом совесть пинком в новую страницу все-таки выбросит...Лови, щеночек! - Взлетает тонкая ладонь, кинув вперед браслет - точно нанизывая его на тонкую сталь катаны. Как на острие в тире. С силой, достаточной чтобы пролетев, остановился обруч лишь уже на его руке. Вспыхивают синие глаза азартом.

01:59:53 ДМ: Джесра кидает кубик (20): 8
02:01:29 ДМ: Кайдо кидает кубик (20): 9

Кайдо: Что сделал волчекровый? Он наблюдал. Кажется такое действие, что и не каждый глаз уловить успеет, да понять, пока браслет успеет совершить свой путь. А вот он кажется видел все. И когда тот чиркнул по лезвию «Undome» не шелохнулся. Совсем чуть-чуть. До самой руки татуированного оставалось буквально…, как та дрогнула резко склонив лезвие, тут же обращая взгляд обратно на девушку, уже не наблюдая за тем, как браслет съезжает вниз. Вопрос в глазах быстро потух, видимо не требуя ответа. – Я ею собственного друга проткнул. Что мне какая-то девка? – Негромко поинтересовался татуированный. А лезвие снова на девушку направил, теперь спокойно и уверенно подступая поближе, по пути ногой отпихнув браслет вместе с песком. Не далеко совсем, но в сторону. Кстати, последний вопрос его так и застыл в глазах. Кажется он ответа ждет. Или просто очень внимательно лицо изучает.

Джесра: В синих глазах девицы мелькает досада - а ведь возможность была так близка! Но нет страха на ее лице, и улыбка дерзка и вызывающа, как и ранее. И она не отступает, и не напрягается - пробегается пальчиками вдоль лезвия, словно приласкивая опасную сталь, кромки не касаясь. - Хотел бы убить - так уже б не общались мы. А друга проткнул...чтож - бывает! Жизнь змея такая, то куснет, от отравит - коль сделал, значит это твое былое. Не хорошее, не плохое - просто былое. Себя боишься? Меня боишься?

Харей: Это была гребанная судьба, на которую так любил жаловаться раньше храмовник. Именно она снова приволокла мальчишку с запиской к нему сегодня, а его суда, к морю. Опять к знакомому блеску, знакомого меча, который, опять же, он уже мнооого времени не ждал увидеть снова в таком положении. Что за проблемы у названного братца, храмовник не знал, но это не было причиной позволять ему совершать еще больше глупостей. Едва поняв что происходит, Харей почти побежал к застывшей парочке. "Кай, а ну прекрати! Что здесь происходит?!" Требовательно окрикнул он, внезапно понял что и с лучшим другом начал разговаривать в привычном командирском тоне.

Кайдо: Знаете, что происходит, когда собака рычит на палку, а этой палкой еще перед ее носом машут? Правильно. Собака кидается. Не стал отвечать волчекровый кого и чего он боится. Просто решил стереть этот вопрос на корню. Всего еще один шаг сделал, что бы сократить расстояние до планки «опасно» и отвести лезвие в сторону. Может правда просто пугал? Просто думал избавиться от назойливой девицы, а она не в какую и теперь или сдастся, или просто уйдет? Даже взгляд пристальный от нее отвел в сторону, кажется собираясь и сам развернуться, как на незаконченном действе запястье вывернулось возвращая с небольшим размахом клинок в ее сторону и вверх, собираясь дотянуться до шеи девушки. Но… замер. Рука замерла. И взгляд замер, пытаясь проглядеть девицу на сквозь. – Ты как всегда… вовремя.
Был ли это сарказм, или он серьезно. Но в сторону знакомого голоса татуированный не обернулся пока. Глаз с ведьмы не сводит. Кажется одно неловкое движение кого-либо и он снова сорвется.

Джесра: Девица благодарна? Вздрогнула и торопливо отступила? К спасителю кинулась от несостоявшегося убийцы? Вовсе нет. Инстинкта самосохранения и здесь в синих глазах не проклюнулось, лишь улыбочка на губах зазмеилась отчетливее - так, словно изо всех сил она старалась спровоцировать воина на этот удар, да досадливо звенят браслеты на лодыжке, когда она ножкой притопнула, замах замерший узрев. На подошедшего взглядом сверкнула - яростным. - Ой, да ты никак лукавил, Щен, что некому за тобой присмотреть да за ушком почесать? Ты смотри - стоило только шерсть вздыбить, как уже и оттаскивать есть кому...- Бросает девица несостоявшемуся своему убийце, откидывает назад волос копну черную, и вдруг улыбается - жарко, белозубо, беспечно, взглянув на Харея. - Не твой ли щеночек? Плохо следишь за ним, почему одинокий такой? Отдай его мне, я уж, чай, не оставлю прозябать! Отдай, друг из былого, отдай!...- Смеется.

Харей: Тяжелые шаги, запах храмовых благовоний, резкий, расползающийся по берегу. Крепкая рука ухватившая Кая за запястье. Презрительный взгляд на девушку. "Прекрати Кай, не из-за нее мне тебя в казематы тащить." А про себя непоказанное, сильное недоумение, что это за девка такая которой охота свести счеты с жизнью, да еще при помощи Кайдо? А через миг уже сделав выводы, ей, решительно: "Уходи, пока можешь. Он не твой. И твоим не будет."

03:13:48 ДМ: Кайдо кидает кубик (20): 2
03:14:51 ДМ: Харей кидает кубик (20): 15

Кайдо: Надо быть или совершенным психом, или знать волчекрового до мозга кости, что бы так рисковать, хватая его за руку. Но из двух зол всегда надо выбирать меньшее. И вероятности, что Кай тронет Харея куда меньше, чем та, что он тронет девушку. Первый вариант еще может обойтись как-нибудь… Впрочем на долго его не хватит, так как едва какие-то секунды Кайдо терпел захват, а после резко попытался выдернуть руку. И не так, как мальчишка дергал бы, а именно выкрутить запястье из руки Харея. – Я ее сначала заткну, а потом можешь тащить меня куда угодно. – И верно что не первый день знает храмовник Щена. Так что и додуматься, что подобное будет иметь место быть было не сложно. А видимо и держит крепко, потому что татуированый только и дернулся в сторону девицы, так и сумев вырваться, и замирая. Право слово – пес цепной.
– Пусти. – Тихо. Очень тихо. Даже со мнимым спокойствием. И поверить бы, что вправду успокоился и стать полным дураком тогда.

Джесра: - Пусти, пусти его, служитель Порядка, вишь, как рвется-то? - Со смехом поддержала слова волчекрового девица, руки вскинув, да пальцами тонкими звонко прищелкивая - браслеты, с смехом серебра, скатываются до локтей, светлую кожу обнажая. И не страшно ей, и не совестно - ни спасителя, что смерть за холку держит, ни воина, что спокойный аж до свиста лезвий в мыслях. - Отчего не быть моим, служитель Порядка? Он не счастлив с тобой, по всему видать! Цепь ты ему, ошейник на ярость, совести корм - ты ли приласкаешь, за ухом почешешь, словом нежным согреешь? Ой ли, говорю и не верю себе! Пусти его, святой воин, пусти - пусть сделает, к чему рвется, жажду крови успокоит, правду снова подрежет в себе! - Словно нет для нее зрелища краше, чем два воина жесткой в сцепке за движение, звенит смехом девица. - Что ж ему осталось, щеночку - кинуть меч в ножны, да притвориться, что вмиг до меня никакого дела нет? Ойли!

Харей: Служитель Порядка прожег девицу взглядом, но она была права. И очень хотелось отпустить руку и позволить Каю сделать то, что так хотелось сделать самому. А потому... За долю секунды свободна рука храмовника метнулась к поясу и выдернула из ножен кинжал, с тяжелой украшенной рукоятью. Еще через миг, храмовник развернулся, дернув в сторону было расслабившуюся в ожидании руку Волчекрового брата и нанес удар. Прямо туда, где у Кая предположительно должны быть мозги. Но руку не отпустил, ведь если брат не потеряет сознания, придется резать по живому...

03:36:31 ДМ: Харей кидает кубик (20): 2
03:37:35 ДМ: Кайдо кидает кубик (20): 9

Кайдо: Мозги у Кайдо? Вопрос отдельный, но оставим его на потом. Вот так вот и не вышел план по отключке татуированного. А все просто. Знаете почему? Буквально за секунды до того, как рука Харея сомкнулась на рукояти, ее и Щен заприметил, собираясь так же пустить в ход, в качестве метательного снаряда в сторону девицы. Так что внимание было именно на клинке, и почему-то сомнений в том, что брат потянулся за ним не ради того, что бы помочь, не оставалось и в последнюю секунду Кай попытался увернуться. Удар получил. Более смазанный, чем могло бы быть, а потому и остался крепко стоять на ногах. Хотя с чего стоять. Вон он, уже и храмовника за шиворот спешит ухватить, одного не зная, как не забыть, что рукоять катаны все еще сжимает.
– Какого... – Хочет ударить. Так хочет. И раньше бы не задумался. Но один известный случай все еще держит его в узде, а потому и промолчал далее, просто отпихивая от себя Харея. У него одна цель. Именно к ней и движется.

Джесра: Девица, наблюдает за их передвижениями, схваткой - короткой и оттого невероятно увлекательной, не отрывая взгляда. Приоткрытые губки потемнели, насмешлив прищур синих глаз, и пятнает скулы румянец - азарт, адреналин, опасность, в совсем не постановочной сцене ласкают ей сердце не меньше, чем кому-то - ласки возлюбленного. И, когда волчекровый вырывается из хватки храмовника, Джесра звонко смеется, хлопает в ладони, звенит браслетами.
- Я знала, что победа будет за тобой, щеночек! Хочешь меня так сильно? Хочешь меня? Да чтож - бери! - Шаг вперед, ему навстречу, легкий и летящий, словно в танце красивом - а не навстречу взбеленившемуся ассасину с обнаженным клинком. Нет, не доходит до него вплотную - на втором движении гибкой лаской опускается на оба колена, вскинутый взгляд на Кайдо дерзок и беспечен, и пламенен синевой.
- Хочешь мою жизнь, щеночек? Забирай! Тебе дарю! - И, посыпались вниз густые волосы, рывком ладони сзади перекидываемые вперед, когда девушка склонила голову, открывая тонкую линию белой шейки. С вжатой в кожу нитью ожерелья, которая вряд ли станет преградой удару катаны.

Харей: Храмовник охнул, едва успев убрать лицо от лезвия сжатого в дернувшейся руке. Почти с испугом глянул на прорвавшегося мимо волчекрового, на упавшую на колени, такую красивую в этот миг девушку. Обреченно шагнул вперед, ухватил брата под плечо уже, на миг прижимая к себе, заставляя отшатнуться от намеченной жертвы и, уже понимая что другого выхода нет, вонзил кинжал в незащищенный бок Кая, под бинты. Храмовник знал как убить, но знал и как ранить, не нанеся серьезного вреда, только лишив способности драться. Брату он навредить не хотел, а вот красотке достанется от Служителя Закона всерьез, только дайте положить на песок тушку, чтобы успокоилась.

Кайдо: Видно только такой язык понимает татуированный. Язык лезвия. Потому что за одну неделю получает нож после потасовки с теми, кому бы не желал сам вреда и кто-бы не желал в теории вреда ему. Что говорить про врагов? Благо они исчерпали себя некоторое время назад, так как приходилось Каю придерживаться положения «Убей, или будешь убит». А сейчас… одернутый, на миг прижатый и застывший волчекровый…улыбается. Нет, он смеется. Хоть и практически беззвучно, зато едва ли не до слез. Просто действительно веселая неделя встречи старых друзей и знакомых получается. Рука конечно потянулась к боку, убирая руку храмовника вместе с ножом и зажимая рану. Смешно ему. Было, пока шок видно не прошел и боль не почувствовал, одновременно с головокружением. Правда и тут улыбка исчезает на секунды, что бы возвращаться периодически снова и снова на лицо.
– Гад, Undome не потеряй. Убью. Еще раз. – Выдавил из себя усмешку перевертыш, до того, как тяжесть в теле стала слишком не выносимой для ног, а сознание абсолютно бесполезным, решив оставить своего хозяина прохлаждаться на холодном песке.

Джесра: Толику бы силы духа в этот взгляд, устремленный ныне под чернильной завесой волос на песок, и оправился бы он, и обратился бы в стеклянную лужицу. Когда клинок в тело воина входит, Джесра вздрагивает ощутимо - так, словно не глядя почувствовала, не видя напряглась, не разделяя тела одного пережила короткую вспышку боли. Чужой боли, не своей, тягучей, как горький мед.
- Покарай тебя первозданная несбыточным желанием! - Вскидывается волчицей раненой девица, рывком волосы назад отбрасывая - одним взглядом на вновь стоящих рядом мужчин оценивает, впитывает случившееся. На невинную деву она похожа сейчас как никогда мало - в бледной луне лица, в узких щелках зрачков, в напряжении гибкого тела хишность скользнула нездешняя, чужеродная этому небу, этим звездам. На Харея так глянула, словно была матерью, на глазах которой он миг назад зарезал первенца - взглядом диким, взглядом страшным. Но волчекровый смеется, и она моргает...Фыркает недобро, вскакивает на ноги, подходит ближе, не страшась.
- Так-то ты его любишь, так-то ухаживаешь? Верно и впрямь говорят, что служить Порядку - сердца не иметь! На что ты спасал меня, святой воин? Ни друг я тебе, ни невеста! - Бросает Харею девица гордо, с полынной горечью, с ядом нерастраченной насмешки - бледное лицо в обрамлении вороных прядей словно ночному демону принадлежит.

Харей: Тело волчекрового мягко опущено на песок. А окровавленный клинок направлен к грудь приближающейся бесстрашно девушке. "Уходи, пока можешь, нечисть! Да, у меня нет сердца. И ты не друг, ты не невеста. Убью. А скорее искалечу и брошу здесь. Поэтому, уходи и поищи другой добычи." И взгляд, горящий холодным и безжалостным огнем.

Джесра: Словно время повернулось вспять - опять напротив воин, и опять грозит клинком - дважды, за неполный-то час жизни! Девица смеется, глядя на Харея, пеплом ночным уносится из взгляда ярость, оставляя лишь азарт да жгучий интерес.
- Рука тянется закончить то, что не смог завершить он? Теперь верю, что вы не чужие друг другу - как похожи слова, как зеркальная ярость! Ай да встреча - видно, сегодня любит меня первозданная вдвойне! - Не дойдя до него, девушка выгибается, вновь точно ветром подхваченная в танце, проворачивается вокруг своей оси так, что темный подол юбки парусом стелется по ветру, руки тонкие над головой вскинув - и на обратном движении, резко, стремительно подается к храмовнику. Хлоп - ловят маленькие светлые ладошки острую сталь его клинка чуть пониже края. Прильнули, сжав меж собой, на едва ощутимой грани от бритвенной остроты лезвия, и кончик его ткнулся Джасре в выемку между тонких ключиц.
Одним взмахом Харей сейчас может лишить ее пальцев. Одним выпадом вперед может лишить ее жизни. Как улыбка сладка и как пьяняща! Словно темный дикий мед хмельной.
- А что ты сделаешь, если я не уйду?...- С нежностью спрашивает она Харея, глядя в яростные очи служителя Храма.

Харей: Клинок мягко выскользнул из пальцев девушки, вряд ли ее порезав. Храмовник вытер его и убрал в ножны, не сводя взгляда с девицы. И взгляд этот все больше наполнялся злыми, веселыми огоньками. "Иди-ка сюда!" Схватил он девушку за руку, притянул, поднял на руки, и понес не глядя сопротивляется она или нет. С хорошим ускорением, девушка была отправлена прямо в холодную воду близкого моря. "Остынь, самоубийца несостоявшаяся! И в следующий раз утопись сама! Не впутывая в это нас, поняла!"
После чего, уже не интересуясь ею, вернулся, подобрал друга и его оружие. Закутал в плащ и аккуратно понес к городу. Домой. Волчекрового идиота надо было перевязать, и проверить что у него еще под бинтами, а то помрет, не дай духи. И конечно же допросить, с какой такой стати, братец вздумал его сюда вызывать.

Джесра: С явно немалым интересом ожидавшая реакции храмовника, девица действительно не выкручивается, когда ее тащат к морю. При ее комплекции и значительно превосходящей силе Харея, это и так было безнадежным занятием, но стало втройне сложнее, ибо на протяжении всей дороги Джасру душит откровенный хохот - похоже, выбор и решение "святого воина", порадовали ее едва ли не больше, чем пару минут назад яростно размахивавший клинком волчекровый. Плеск - и девушку принимают холодные темные волны моря. Она, в целом, так и не выныривает назад - словно сердечного пожелания Харея было достаточно, чтобы одной язвительной нечистью стало в мире меньше.

Подпись автора

А вы тоже всегда путаете болевые точки с эрогенными зонами?